Оскар, 1947 год
Номинации (2):
* Лучшая мужская роль второго плана (Клод Рейнс)
* Лучший оригинальный сценарий

Каннский кинофестиваль, 1946 год
Номинации (1):
* Большой приз фестиваля

* Хотя Хичкок всегда утверждал, что придумал историю с ураном, который хранился в винных бутылках, задолго до ядерных ударов по Японии (еще во время работы над сценарием с Хехтом в начале 1945 года) и тем самым оказался кем-то вроде пророка, который предсказал создание атомной бомбы, факты говорят о том, что соответствующие изменения в сценарии были сделаны незадолго до начала съемок осенью 1945 года, т. е. после того, как атомные бомбы уже были сброшены на Хиросиму и Нагасаки.
* Также Хичкок утверждал, что во время съемок ФБР наблюдало за ним, так как в фильме фигурировал уран для атомной бомбы, а проект Манхэттен (проект по созданию атомной бомбы в США) был тогда главной военной тайной Америки. Якобы ФБР заинтересовалось Хичкоком после того, как он и Хехт в мае или июне 1945 года посетили доктора Милликана в Калифорнийском Технологическом Институте и говорили с ним о возможности создания ядерного оружия. Никаких документальных подтверждений слежки ФБР за Хичкоком нет. Но известно, что в мае 1945 года Селзник получил от ФБР предупреждение, в котором ему сообщалось, что все фильмы, в которых идет речь об офицерах американской разведки, должны получить перед выходом на экраны одобрение соответствующих государственных структур.
* Интересно, что на крупных планах разница в росте между Клодом Рейнсом и Ингрид Бергман так бросалась в глаза, что когда они появлялись в кадре рядом, Рейнсу приходилось подставлять ящик. Во время съемок сцены, где они встречаются, идя навстречу друг другу, пришлось из-за этого подставить неровный деревянный помост, который поднимался по мере того, как Рейнс приближался к камере.
* Съемки проводились в основном в павильоне, в некоторых сценах (например, в сцене, когда полицейский останавливает машину главных героев на ночной дороге) использовался рир-экран.
* Камео режиссера (на 60 мин.) — Хичкок появляется на большом приеме в доме у Алекса Себастьяна. Он — один из гостей, пьющий шампанское.

Шпионская мелодрама

Запутанность или даже наивность чисто шпионской интриги мало волновала режиссёра Альфреда Хичкока. Как сказал он ещё после постановки ленты «Леди исчезает», одной из своих классических работ 30-х годов, «охота за шпионами так же малоинтересна, как и то, что они ищут».

Парадоксальна лишь способность мастера «шпионских легенд» и «апокрифов про разведчиков-любителей» предугадывать в придуманных историях то, что потом может произойти на самом деле. Не случайно, что Хичкок без особых усилий вписал конфликты уже сделанных в Америке картин «Иностранный корреспондент» и «Саботажник» в военную ситуацию 40-х годов, напоследок коснувшись темы борьбы с нацистами как раз в фильме «Дурная слава», который по жанру можно считать шпионской мелодрамой.

Между прочим, вышедшая в 1946 году лента задумывалась ещё в 1944-м, когда не была изобретена атомная бомба, но Альфред Хичкок вместе со сценаристом Беном Хектом именно тогда надумал использовать в качестве очередного иллюзорного Мак Гаффина (это его фирменный приём «обманки для зрителей») идею о поиске «уранового порошка» нацистскими агентами в Бразилии (!). И даже умудрился спровоцировать по отношению к себе чересчур пристальное внимание со стороны ФБР, которое строго охраняло тайну так называемого «манхэттенского проекта». Руководству же киностудии (и, наверно, к счастью) данный замысел «несостоявшегося киноотца атомного оружия» показался слишком бредовым, чтобы быть хоть чуточку правдивым.

Что касается мелодраматической линии в шпионской картине, то Хичкок снял ещё в 1936 году язвительную комедию-мелодраму «Секретный агент» по мотивам двух рассказов Сомерсета Моэма. Эта довоенная английская работа как бы предвосхитила послевоенную американскую «Дурную славу» с замечательными любовными сценами в исполнении Ингрид Бергман и Кэри Гранта, которые сыграли влюблённых агентов. Причём постановщик весьма изобретательно и на редкость виртуозно вышел из вроде бы затруднительного положения, сняв вопреки жёстким требованиям «кодекса Хейса» длительный поцелуй героев, который хоть и несколько раз вынужденно прерывается, но от этого не становится менее впечатляющим по своему соблазнительному характеру.

И поневоле в названии фильма, пользовавшегося большим успехом в прокате, ищешь не столько его детективно-шпионское значение (какое нам вообще дело до всех политических авантюр и секретных заговоров!), а как раз сексуальную подоплёку, которая сообщала бы атмосфере действия неожиданный «эротический саспенс». Кстати, если внимательно вглядеться и вчувствоваться в ряд произведений «маэстро страха», то нетрудно убедиться, что он прекрасно владел тайной извлечения этого самого напряжения интимных страстей и не в очень-то пригодных для подобного ситуациях.
Сергей Кудрявцев 1999/2006